ВЕРНУТЬ ГУМАННОСТЬ ЖЕРТВАМ
Гуманность дает интересный эффект, когда речь идет о дегуманизированных группах. Если на общественном поле происходит столкновение: «официально признанный человек» VS дегуманизированный человек, гуманность превращается в орудие против последнего.
На всякий случай: дегуманизировать – значит не считать человеком. Знаменитое из Марка Твена:
— У нас взорвалась головка цилиндра.
— Господи помилуй! Кто-нибудь пострадал?
— Нет, мэм. Убило негра.
— Ну, это вам повезло; а то бывает, что и ранит кого-нибудь. (с)
Или: курица не птица, баба не человек. Или распространенная стилистическая ошибка, хотя бы прямиком из Горького: «Там жило могучее племя людей, они пасли стада и на охоту за зверями тратили свою силу и мужество, пировали после охоты, пели песни и играли с девушками». Люди играли с девушками!
Вообще наша гуманность формировалась в философском споре: человек от природы зол, человек от природы добр или tabula rasa, чистый лист? И современная гуманность сформирована на базе «чистого листа». Выражается это в том, что вина или неудача человека при гуманном подходе частично (а то и полностью) оправдывается внешними обстоятельствами. (На это опирается даже юриспруденция, признает аффект, смягчающие обстоятельства, мотивы и пр.).
Наоборот, отказ в гуманности равен отказу принимать во внимание обстоятельства (человек признается «злым от природы»).
Таким образом, когда происходит столкновение интересов «официально признанных людей» и людей дегуманизированных, первые вдруг оказываются «чистым листом» (или даже «добрыми от природы»), которых толкнуло на преступление что-то внешнее. А вторые – «злыми от природы», которые сделали свой выбор.
Вот широко известная иллюстрация: «Каждая брошенная женщина говорит: бил, пил, изменял. Они никогда не говорят, что стояло за тем, что мужчина начал пить, бить ее и уходить к другой. На вопрос «Зачем ты его выбрала?» они отвечают: «Поначалу он был нормальным». Тогда задай себе вопрос: что ты, дура, сделала с нормальным мужчиной, что он начал употреблять алкоголь и искать тебе замену? Может, дело в тебе? Но ни одна женщина это не признает»(с)
Знакомая риторика! Но на самом деле эту логическую цепочку можно продолжать. Итак: «что женщина сделала с мужчиной, из-за чего он начал пить, бить…»? «А что мужчина сделал с женщиной, что она сделала ему то, из-за чего он стал пить, бить»? И далее до бесконечности. Эта бессмыслица приобретет смысл, лишь если мы примем чисто волевое решение и скажем: с женщиной никто ничего не делал, она была «злой от природы» и довела мужчину.
Явление это систематическое. Гуманность в обществе распределяется несправедливо. Она достается не тем, кого «должно быть жальче»: кто пострадал, кто беден, кто погиб. Она достается тем, кто в глазах общественного мнения «более человек», чем его жертва. Жалко избивающего жену пьяницу-мужа, жалко Олега Соколова, некрофила Ицхакова, садиста Грачева…
Хватит быть гуманными за счет жертв. Гуманность – для жертв, а не для насильников.
Наталья Михайлова